Евгений Максимович ПРИМАКОВ: страницы прожитогоВ разные годы он возглавлял: Институт востоковедения АН СССР (1977-1985), ИМЭМО АН СССР (1985-1989), Совет Союза Верховного Совета СССР (1989-1990), Службу внешней разведки России (1991-1996), Министерство иностранных дел РФ (1996-1998), Правительство РФ (1998-1999).
В настоящее время – президент Торгово-промышленной палаты РФ, академик Российской академии наук.
Родился 29 октября 1929 года в Киеве. Мать – Примакова Анна Яковлевна (1896–1972). Первая супруга – Лаура Харадзе (1930–1987). Сын – Примаков Александр Евгеньевич (1954–1981). Дочь – Нана (1962 г. рожд.). Внуки: Евгений (1984 г. рожд.), Александра (1982 г. рожд.), Мария (1997 г. рожд.). Супруга – Примакова Ирина Борисовна (1952 г. рожд.).
Евгений Максимович написал: «Тбилиси, 1937 год. Все вокруг провалилось. Те, с кем моя мама дружила, встречалась, водила знакомство, – все рухнуло. Маминого брата (они оба были врачи-гинекологи) арестовали в Баку и, как стало известно позже, этапировали в Тбилиси, где расстреляли. Он был бесконечно далек от политики. Через много лет мне стало известно, что главным «вещественным доказательством» его принадлежности к «антисоветской группе» стал найденный при обыске юнкерский кортик – Александр Яковлевич действительно несколько месяцев перед революцией служил юнкером.
Своего отца я никогда не видел. У мамы я был единственный ребенок – свет в окошке. Она родила меня уже в достаточно зрелом возрасте и жила мною».
Евгений с матерью жили в Тбилиси в общей квартире без элементарных удобств, в 14-метровой комнате. Окончив семь классов, он объявил матери, что хочет поступать в Бакинское военно-морское подготовительное училище.
Он провел в училище два, скажем прямо, нелегких года. Когда уже казалось, что все трудности адаптации позади, был отчислен по состоянию здоровья. Приехав в Тбилиси, Евгений заботами матери вылечился и окончил среднюю школу. Учился хорошо, больше всего любил математику, историю, литературу. Преподаватели были очень сильные. Выпускники русских тбилисских школ абсолютно на равных и в то время без всякого блата выдерживали конкурсные экзамены в престижные московские институты. Среди них был и Евгений Примаков, поступивший в 1948 году в Московский институт востоковедения. Он был зачислен на арабское отделение.
На 3 курсе института Евгений женился на тбилисской девушке Лауре Харадзе – студентке 2 курса Грузинского политехнического института. После замужества она перевелась в Москву, на электромеханический факультет Менделеевского института.
В наше время многие ранние браки распадаются. А Примаков прожил с Лаурой 36 лет. Свое собственное жилье, комнату в общей квартире, он получил лишь в 1959 году, уже работая в Гостелерадио. Это было настоящим счастьем: все годы до этого снимали, если повезет – комнату, если нет – угол.
Весной 1953 года Евгений Примаков окончил институт и поступил в аспирантуру Московского государственного университета имени М.В. Ломоносова. В аспирантуре экономического факультета он учился в течение трех лет. Аспирантура давала очень многое: отличную теоретическую подготовку, учила работе с источниками, аналитическому осмыслению происходящего. Кандидатом наук стал немного позднее, избрав тему о деятельности международных нефтяных корпораций в Аравии.
В 1956 году, по приглашению Сергея Николаевича Каверина – главного редактора арабской редакции Главного управления радиовещания на зарубежные страны, – Евгений Примаков поступил на работу в редакцию, с которой сотрудничал уже несколько лет. За год он последовательно прошел путь корреспондента, выпускающего редактора, ответственного редактора, заместителя главного редактора. Вскоре, после безвременной кончины Сергея Каверина, стал главным редактором. «Для меня это была первая школа руководителя. В свои 26 лет возглавил коллектив в 70 человек, среди которых, пожалуй, был самым молодым», – напишет он впоследствии.
Затем Примаков стал старшим научным сотрудником Института мировой экономики и международных отношений АН СССР (ИМЭМО). А с1962 года начал работать в газете «Правда» обозревателем отдела стран Азии и Африки, с 1965 года – собственным корреспондентом «Правды» на Ближнем Востоке с постоянным пребыванием в Каире. Здесь он выполнял ответственные поручения. Много раз посещал север Ирака, где контактировал с руководителем курдских повстанцев Мустафой Барзани, с целью сблизить его с Багдадом.
Советский Союз хотел мира в Ираке, симпатизировал освободительной борьбе курдов и, в то же время, стремился укрепить свои позиции в новом руководстве Ирака, которое пришло к власти в 1968 году.
С багдадской стороны ответственным за переговоры с курдами был Саддам Хусейн. Евгений Примаков встретился с ним в 1969 году, тогда же познакомился с Тариком Азизом – в то время главным редактором газеты «Ас-Саура». До подписания мирного соглашения в 1970 году Евгений Максимович совершил много поездок на север: сначала – во время боевых действий к зимней резиденции Барзани по тропам на мулах, затем – вертолетом. Он стал первым иностранцем, который встретился в 1966 году с совершившими переворот в Дамаске левыми баасистами – премьер-министром Зуэйном. Был также первым иностранцем, который встретился с генералом Нимейри, возглавившим переворот в Судане в 1969 году.
В 1969 году Евгений Примаков защитил докторскую диссертацию по теме «Социальное и экономическое развитие Египта» и получил степень доктора экономических наук. В 1970 году он принял предложение директора ИМЭМО, академика Н. Иноземцева стать его заместителем. Одновременно продолжал выполнять ответственные миссии по заданию советского руководства. Среди этих миссий особое значение имели и строго конфиденциальные встречи с израильскими руководителями: Голдой Меир, Моше Даяном, Шимоном Пересом, Ицхаком Рабином, Менахемом Бегином. Целью всех этих контактов был зондаж возможности восстановления советско-израильских отношений и ближневосточное урегулирование.
С палестинскими лидерами Ясиром Арафатом, Абу Айядом, Абу Мазеном и другими Евгений Примаков познакомился, много беседовал, спорил, дружил с конца 1960-х – начала 1970-х годов. Многократно встречался и испытывал самые добрые чувства к иорданскому королю Хусейну. Откровенные и доверительные отношения установились у него с президентами Сирии – Хафезом Асадом и Египта – Хосни Мубараком. В дальнейшем, являясь одним из ведущих экспертов по внешней политике на Востоке, он издал ряд книг по современной истории Востока.
В 1974 году Е.М. Примакова избрали членом-корреспондентом АН СССР, в 1977 он стал директором Института востоковедения, в 1979 году – академиком АН СССР.
В самые застойные годы настоящим «островом свободомыслия» была Академия наук СССР. Ученые понимали, что следует отходить от догматических представлений и во внешнеполитической, и в военно-политической областях.
В 1970-х и первой половине 1980-х годов происходили только эпизодические контакты СССР с США и другими западными странами по правительственной линии. При этом, особое значение приобрели дискуссии по наиболее злободневным внешнеполитическим вопросам на уровне организационно-общественном. По линии ранее созданного Советского комитета защиты мира, где Е.М. Примаков был заместителем председателя, предпринимались попытки разъяснить политику СССР, приобрести друзей и единомышленников за рубежом, апеллируя, как правило, к интеллигенции, деятелям науки, культуры.
Со временем стали возникать и другие каналы. Е.М. Примаков принимал непосредственное участие в закрытых обсуждениях, которые проводил ИМЭМО со Стратегическим центром крупнейшего в США научно-исследовательского института – Стенфордского (SRI). Одной из тем было сопоставление методик подсчетов военных бюджетов двух стран. Эта работа позволяла стать на путь сокращения вооружений.
Участвовал в Пагуошском движении, имевшем международный характер, и в советско-американских Дартмутских встречах. Особую роль в организации этих встреч со стороны СССР играли ИМЭМО и Институт США и Канады Российской академии наук. Американскую группу политологов возглавлял Дэвид Рокфеллер. Е.М. Примаков, вместе со своим партнером Г. Сондерсом – бывшим заместителем госсекретаря США, – были сопредседателями рабочей группы по конфликтным ситуациям.
«Во время проведения очередной встречи в Тбилиси в 1975 году родилась идея пригласить американцев и наших коллег в грузинскую семью, – пишет Е.М. Примаков. – Я предложил пойти на ужин к тете моей жены Надежде Харадзе. Профессор консерватории, в прошлом примадонна Тбилисского оперного театра, она жила, как все настоящие грузинские интеллигенты, довольно скромно. Чтобы достойно встретить высоких гостей, пришлось одолжить у соседей сервиз. В результате, весь дом, конечно, знал, что в гости приедет «сам Рокфеллер». Вечер удался: прекрасный грузинский стол, русские, грузинские и американские песни. Атмосфера была по-настоящему теплая и раскрепощенная. Д. Рокфеллер отложил вылет своего самолета и ушел вместе со всеми, в три часа утра. Впоследствии он много раз говорил мне, что тот чудесный вечер запомнился ему надолго, хотя вначале явно недооценил искренность хозяев и, может быть, считал все очередной «потемкинской деревней». Даже подошел к портрету Хемингуэя, висевшему на стене над школьным столиком моего племянника, и, отодвинув портрет, убедился, что стена под ним не выцвела: значит, не повесили к его приходу».
Большое значение имели встречи с японским Советом по вопросам безопасности «Анпокен», организованные со стороны СССР ИМЭМО. Инициатором этих встреч был И. Суэцугу. В диалоге с японской стороны активно участвовали лица, пользовавшиеся большим влиянием в Либерально-демократической партии Японии. Вначале такие ежегодные «круглые столы» напоминали, скорее, разговор глухих. Но постепенно лед таял. С каждым разом все более росло уважительное отношение друг к другу.
Все большему сближению ИМЭМО с практической деятельностью в международных отношениях способствовало развитие абсолютно нового направления исследовательской работы с прямым выходом на политику – ситуационные анализы. Е.М. Примаков руководил разработкой методики «мозговой атаки» и большинством таких обсуждений. В результате, были спрогнозированы бомбардировки американской авиацией Камбоджи во время вьетнамской войны. После смерти Насера – поворот Садата в сторону Запада при его отходе от тесных отношений с СССР. Наконец, после победы «исламской революции» в Иране – неизбежность войны между этой страной и Ираком, которая и началась через 10 месяцев после проведения ситуационного анализа.
За разработку и осуществление ситуационных анализов группа ученых, которую возглавлял Е.М. Примаков, получила в 1980 году Государственную премию СССР.
В 1985 году он стал директором ИМЭМО и до 1989 года руководил институтом.
В составе группы экспертов Е.М. Примакову довелось присутствовать на встречах М.С. Горбачева и Р. Рейгана в Женеве, Рейкьявике, Вашингтоне, Москве и непосредственно видеть, как трудно начинался диалог и каких усилий стоило отвести мир от опаснейшей черты. Тем не менее, сближение сторон продолжалось.
Позже Евгений Максимович напишет: «Потерю жены – Лауры Васильевны Харадзе – переживал очень тяжело. Она была частью всей моей жизни. До сих пор ловлю себя на мысли о том, что она принесла в жертву мне, детям свой разносторонний, незаурядный талант. Широко эрудированная, прекрасно разбиравшаяся в искусстве, сама блестящий пианист, а по образованию инженер-электрохимик, однозначно прямолинейная, никогда не кривящая душой, неспособная соглашаться с ложью или лицемерием, в том числе и в официальной политике, интернационалист по всем своим убеждениям, но, в то же время, искренне восхищавшаяся лучшими чертами России и Грузии, очаровательная женщина – именно такой видели мою жену и я, и все те, кто был рядом со мной и с ней.
Через семь лет после смерти Лауры женился второй раз. Судьба оказалась ко мне после моих потерь благосклонной. Ирина – прекрасная женщина, друг, блестящий специалист – врач-терапевт. Ее любят и уважают все мои близкие. Во многих чертах своего характера она напоминает Лауру, которую не знала, но с исключительной теплотой относится к ее светлой памяти».
После смерти жены Евгений Максимович с головой ушел в работу в ИМЭМО. В 1988–1989 годах он – академик-секретарь Отделения мировой экономики и международных связей АН СССР, член президиума АН СССР. Его избирают первым председателем только что созданного Советского национального комитета азиатско-тихоокеанского экономического сотрудничества. Во главе группы экспертов комитета совершил поездки по Приморскому, Хабаровскому краям, Амурской и Сахалинской областям.
В сентябре 1989 года Е.М. Примакова избрали кандидатом в члены Политбюро ЦК КПСС. В марте–декабре 1990 года, оставив пост Председателя Совета Союза Верховного совета, он вошел в состав Президентского совета, где занимался вопросами внешней политики. В этот период он принял участие в событиях, связанных с глубоким кризисом, а затем и войной в зоне Персидского залива, к которым было приковано внимание всего мира.
Тем временем, в Советском Союзе набирали скорость ставшие необратимыми политические процессы. Е.М. Примаков оказался в эпицентре событий. После XXVIII съезда Е.М. Примаков всецело сделал упор на работе в Президентском совете. После роспуска Президентского совета в 1991 году Е.М. Примаков стал членом Совета Безопасности СССР, в составе которого занимался, главным образом, внешнеэкономической деятельностью.
В 1991 году Е.М. Примаков становится «шерпой» – помощником главы государства в отношениях с «семеркой». В обязанности «шерпы» входили предварительные встречи с коллегами, с целью подготовки участия СССР в саммите «семерки» в Лондоне. Во время встречи руководителей семи государств с Президентом СССР 17 июля Е.М. Примаков был единственным, кто из советского руководства находился в зале рядом с М.С. Горбачевым. Он вел подробную запись выступлений. Почти в каждом из них звучал энтузиазм по поводу «исторической первой встречи «семерки» с главой советского государства. Однако было очевидно, что Запад не собирался масштабно поддержать СССР. 19 августа 1991 года произошел путч.
Через некоторое время после августовских событий Е.М. Примаков становится главой внешней разведки сначала Советского Союза, а после распада СССР – России.
«Предложение возглавить разведку было настолько неожиданно ошеломляющим, что, каюсь, воспринял его вначале несерьезно, – напишет Е.М. Примаков. Начисто забыл о нем во время сентябрьской поездки по Ближнему Востоку, куда полетел с большой группой представителей союзных и российских органов власти, с целью получить столь необходимые стране кредиты. Нам тогда это неплохо удалось сделать: сумма полученных только несвязанных займов составила более 3 миллиардов долларов. Во время поездок в Саудовскую Аравию, Кувейт, Арабские Эмираты, Египет, Иран, Турцию в полной мере использовал и свои связи, но главное, конечно, было не в них, а в высоком авторитете нашей страны в арабском мире. Прилетел в Москву окрыленный успехом. Однако для личного доклада меня Горбачев не вызвал». Было понятно, что в условиях ликвидации Совета безопасности ему «подыскивается место». Не пожелав быть советником, Е.М. Примаков неожиданно даже для самого себя согласился возглавить внешнюю разведку, и в сентябре 1991 года Е.М. Примаков был назначен начальником Первого главного управления (ПГУ) и одновременно – первым заместителем председателя КГБ СССР. Далее, в период следующей реорганизации, он – начальник Центральной службы разведки (ЦСР) (такое название внешняя разведка получила, обретя организационную самостоятельность). Став в ноябре 1991 года директором Службы внешней разведки (СВР) РФ, в этом качестве он работал по январь 1996 года.
В 1992 году Е.М. Примаков добился принятия закона «О внешней разведке РФ».
Важным направлением работы СВР стало отслеживание экономических и политических процессов, которые могли бы нанести ущерб интересам России. Создано подразделение, в функции которого входили: контроль за выполнением зарубежными странами экономических соглашений, заключенных с Россией, определение объективных и субъективных причин в случае, если такие соглашения не претворяются в жизнь; определение реальной, а не запросной, позиции зарубежных партнеров при подготовке соответствующих документов; действия, способствующие возвращению долгов России; проверка истинной дееспособности фирм, предлагающих свои услуги различным российским государственным организациям, и так далее. Новым для внешней разведки России стало развитие контактов и взаимодействие со спецслужбами различных стран, в том числе входящих в НАТО. Речь шла о качественно иных контактах – с теми, кто прежде рассматривался лишь как противник.
В январе 1996 года в жизни Е.М. Примакова совершается очередной крутой поворот: он назначается министром иностранных дел Российской Федерации. За годы работы на посту министра иностранных дел РФ Е.М. Примаков объездил весь мир: бывшие республики СССР, Чехию, Венгрию, Словакию, Польшу, всю Югославию, Индию, Сирию, Израиль, Мексику, Кубу, Венесуэлу, Индонезию, Финляндию, Италию, Ватикан, Францию, Германию, Португалию, Японию, США. Откровенные отношения установились у него с министрами иностранных дел Франции – Эрве де Шареттом, Юбером Ведрином, ФРГ – Клаусом Кинкелем, Италии – Ламберто Дини, Канады – Ллойдом Эксуорси, Швеции – Леной Ельм-Валлен, Финляндии – Тарьей Халонен, Швейцарии – Флавио Котти, Мексики – Гурриа, Индии – Гуджралом, Японии – Икэдой и другими. С некоторыми министрами, например, Египта, Китая, его связывали многолетние отношения.
1998 год поставил перед Министерством иностранных дел РФ и его главой новые сложнейшие внешнеполитические проблемы из-за обострения обстановки на Балканах.
Сентябрь 1998 года засвидетельствовал глубокий политический кризис в России. Именно тогда Е.М. Примакову пришлось принять в очередной раз трудное решение: возглавить Правительство РФ. Далось это не с первой попытки. Но… 12 сентября президент направил представление в Государственную думу. При голосовании Е.М. Примаков получил 317 «за» – больше конституционного большинства. Перед правительством в это время стояли сложнейшие задачи. К середине 1998 года в России в полную силу развились процессы, которые толкали страну в пропасть. Падало производство, росла безработица, месяц от месяца накапливались долги по заработной плате бюджетников, денежному довольствию военнослужащих, пенсиям. Забастовки не только захлестывали страну, но принимали все более опасный характер. «Когда я пришел в Белый дом, на его пороге сидели шахтеры, разбившие здесь палаточный лагерь и стучавшие периодически касками по асфальту: они требовали выплаты заработной платы. Начал «расшатываться» установленный Центробанком валютный коридор, в пределах которого мог колебаться курс рубля. Угроза «взрывного» роста цен становилась все более ощутимой, – напишет Е.М. Примаков. – Мои заместители и я сказали друг другу: не решим незамедлительно задачи своевременных выплат всех категорий денежных зарплат и пенсий и не начнем погашать долги по ним, – нам в правительстве делать нечего».
Коренной поворот в экономической политике России был невозможен без создания условий для развития производственного сектора. В числе наиболее важных вопросов, вставших перед правительством Е.М. Примакова, была «расшивка» неплатежей. Вопреки мнению МВФ и прежней практике, правительство приступило к взаиморасчетам между бюджетом и предприятиями, что уже на первых порах высвободило 50 миллиардов рублей. Был взят курс на уменьшение числа налогов и их снижение. Наряду с этим, началась серьезная борьба с махинациями, которые проделывались для того, чтобы уходить от налогов совсем или не платить их в полном объеме. Немалое значение для пополнения бюджетов всех уровней имело введение государственного контроля за производством и торговлей алкогольной продукцией. В центр внимания правительства попали также вопросы, связанные с продажей государственной собственности. Правительство резко выступило против необоснованного роста цен и тарифов на продукты и услуги естественных монополий.
Тенденция экономического роста появилась уже в конце 1998 года. Последовательно сокращался спад производства. Апрель 1999 года превысил уровень апреля 1998 года. Позитивная динамика в экономике способствовала тому, что на 1999 год был предложен и принят Госдумой жесткий, но реальный бюджет. Его удалось выполнить полностью. Впервые за 1990-е годы доходы бюджета превысили расходы. С целью погашения накопленных предшественниками задолженностей, был установлен первичный профицит, который достиг 2%.
Вскоре после вступления в должность Е.М. Примакова осложнились его отношения с Кремлем. По-настоящему атака на меня началась и участь как премьера была предопределена, когда стало ясно о моем серьезном намерении бороться с экономическими преступлениями и коррупцией, – вспоминает Е.М. Примаков. – Окружение президента не могло не знать, что вскоре после вступления в должность премьера я обратился к руководителям различных министерств и ведомств, в том числе правоохранительных, с указанием лично изложить их видение обстановки, связанной с экономической преступностью и коррупцией. Полученные ответы были весьма показательными. Из первых рук поступили свидетельства о многочисленных аферах и глубине проникновения экономической преступности. Ответы подтверждали несомненную осведомленность о тех каналах, через которые проникает зло. Одновременно, содержание полученных докладов и записок не оставляло ни грана сомнений: у Ельцина отсутствовала политическая воля вести решительную борьбу с опаснейшим антиобщественным явлением, которое захлестнуло страну».
Е.М. Примаков получил доклады от Государственного таможенного комитета, руководителя Федеральной службы по валютно-экспортному контролю, директора Федеральной службы безопасности, Генерального прокурора Российской Федерации, министра внутренних дел, Высшего арбитражного суда РФ, Министерства юстиции. Соответствующие выдержки из представленных докладов были направлены в министерства и ведомства, отвечавшие за состояние дел в той или иной области. Им было предложено в кратчайшие сроки доложить в письменной форме руководителю правительства о предпринимаемых конкретных мерах.
Тем временем, в печати муссировались слухи, направленные на то, чтобы создать в обществе мнение, будто глава правительства ведет страну чуть ли не к 1937 году. 12 мая 1999 года Е.М. Примаков был приглашен на очередной доклад к президенту. И здесь ему была предложена отставка, был уже заготовлен соответствующий указ, хотя сменять кабинет министров было большой политической ошибкой.
Вопреки прогнозам в окружении президента, рейтинг Е.М. Примакова продолжал расти. Он отклонил предложения вернуться на академическую стезю, стать консультантом в неких коммерческих структурах, выехать за рубеж на дипломатическую работу, возглавить ряд партий. Единственным приемлемым для себя вариантом он считал возможность участвовать в выборах в Государственную думу во главе центристского или левоцентристского движения, объединяющего ряд организаций. Вскоре такое движение выстроилось – блок «Отечество – вся Россия». В него вошли возглавляемая Ю.М. Лужковым партия «Отечество», «Вся Россия» во главе с Президентом Татарстана М. Шаймиевым, тогдашним губернатором Санкт-Петербурга А. Яковлевым, ряд других партий, профсоюзные, женские организации. Е.М. Примаков возглавил избирательный список ОВР.
Популярность ОВР и его лидеров росла. Это проявлялось не только в рейтингах, но и во время многочисленных встреч с избирателями в различных регионах России. На выборах блок ОВР занял третье место после КПРФ и «Единства».
Через два года после выборов в Госдуме начала создаваться партия «Единая Россия», опирающаяся на фракции «Единство» и ОВР. Руководители этих фракций должны были занять высокие места в партийной иерархии. Твердо решив не принимать участия в партийном строительстве и не становиться членом какой бы то ни было партии, Е.М. Примаков уступил пост руководителя фракции В.В. Володину. Во фракции ОВР он оставался до выборов декабря 2003 года.
Одновременно, был избран президентом Торгово-промышленной палаты России. В этом качестве академик Е.М. Примаков фокусирует свой огромный личный опыт, колоссальный научный потенциал, признанный в мире авторитет государственного и общественного деятеля в реализации крупных программ, имеющих огромное значение.*
Более полную версию биографии президента ТПП РФ Е.М. Примакова можно найти на сайте Рязанской ТПП.
При подготовке материалов, размещенных на стр. 2-13, использованы публикации с сайтов Президента РФ, Московской патриархии, ТПП РФ, из журнала «Меркурый-Партнер. Совместный выпуск».
|
