О проблемах отрасли хлебопечения на примере отдельно взятого предприятияВ последние шесть лет в своих расчетах цен на массовый и социальный хлеб, который составляет 90 процентов от всего объема производства, мы закладываем практически нулевую рентабельность – лишь бы избежать убытков. И порой обидно видеть в средствах массовой информации обвинения в наш адрес, что мы каждый раз поднимаем цены по собственной прихоти и ради собственной выгоды. Было время, когда нас обвиняли в том, что цены на хлеб не снизились, в то время, как цены на муку в какой-то момент снижались. Некоторые даже делали выводы, что тогда и не надо «привязывать» цены на хлеб к ценам на муку. Но куда же нам было снижать цены, когда мы до того снижения цен на муку работали на грани банкротства! И если бы в тот момент мука не подешевела, нам пришлось бы, наоборот, повышать свои цены. При работе на грани убытков, рост, пусть даже незначительный, любой статьи затрат может привести к росту цены, ведь предприятие не имеет права допустить убыток по законодательству. На этом примере мне хотелось бы подчеркнуть, что мы никогда не повышали цены неоправданно, тем более, при наличии такой жесткой конкуренции и понимании общей ситуации на рынке сбыта.
Работая почти на нулевой рентабельности, предприятие может позволить себе только производственные ремонты. Никакого развития, никакого приобретения нового оборудования, экономия буквально на всем. Все направлено исключительно на выживание. Но это не может длиться бесконечно! Средний срок службы хлебопекарного оборудования до его полного физического износа, не говоря уже о моральном, – всего 7 – 8 лет. Скоро мы подойдем к моменту, когда потребуется разом затратить огромные деньги на замену всего оборудования. А где их взять? Любое производственное оборудование – это сотни тысяч рублей. Хлебовозная машина – более 400 тысяч. А на следующий год мы не обойдемся без нового котла, который стоит порядка 500 тысяч. Печи же – это миллион, а то и несколько миллионов рублей. Все эти цены как раз неоправданно завышены.
Составляя каждый раз программы развития предприятия на очередной год, мы получаем итоговую сумму необходимых затрат – от 2 до 3 миллионов рублей. При существующей рентабельности 2 – 3 процента, чистая прибыль нашего предприятия за год – 200 – 300 тысяч рублей. При 5 процентах – это примерно 500 тысяч за год. И только при рентабельности, которая соответствовала бы расчетной (на черный хлеб – 10%, а на батоны – 15%), было бы возможным не простое выживание предприятия, а его развитие. Ведь не с потолка взяты эти 10 и 15 процентов. Это – нормальный, экономически обоснованный расчет. Но в существующих условиях ограничения цен на хлеб такое развитие для нас – недозволенная роскошь.
Помимо этого, 50% от честно и с большими трудностями заработанной прибыли мы, как муниципальное предприятие, должны еще «подарить» муниципалитету, невзирая на необходимость собственного развития. Это ставит нас в неравные условия конкуренции с акционерными обществами и частными хлебовыпекающими предприятиями, которые сами решают, куда им направить прибыль. В нашем же случае за нас решают люди, к сожалению, далекие от наших проблем. Районная дума может оставить эти средства на развитие предприятия, а может и не оставить: по закону она имеет право отобрать у предприятия хоть 100 процентов прибыли. Но не противоречит ли это здравому смыслу?
Не может вызвать удовлетворения существующая система налогообложения, которая совершенно не соответствует гибкости рыночной экономики, а также некомпетентность отдельных чиновников довольно высокого ранга, которые не умеют читать Налоговый кодекс. При этом, трудности возникают исключительно у предприятий. Только один пример: с 2007 года наше предприятие стало представителем малого бизнеса, но сам переход на упрощенную систему налогообложения стал битвой за жизнь. Введенное в последний год правило восстановления НДС за последние 5 лет привело к необходимости разовой выплаты более 500 тысяч рублей. Несмотря на наши слезные просьбы о рассрочке платежа, нам очень просто и легко арестовали расчетный счет. К счастью, мы выжили в очередной раз, хотя вздохнули только в конце года. А ведь могли и погибнуть, раз так устроена наша налоговая политика.
Но теперь нам, чтобы сохранить статус малого предприятия, предстоит борьба с Минфином по поводу расчета предельного размера доходов, ограничивающего применение упрощенной системы налогообложения. И мы начнем эту борьбу, потому что формально Налоговый кодекс предписывает перемножать все коэффициенты-дефляторы, действовавшие с 1 января 2006 года (значение коэффициента-дефлятора на 2006 год равно 1,132, на 2007 год – 1,241, на 2008 год – 1,34), а Минфин указывает своим письмом, что сумму лимита (20 миллионов рублей) надо умножать на последний коэффициент-дефлятор, так как он рассчитан на основе текущего показателя и прогнозных значений темпов инфляции, то есть он уже входит в новый коэффициент. Кто из нас прав, покажет время. Не проще ли было бы вообще отменить налог на добавленную стоимость, которого нет в цивилизованных странах, если мы, конечно, вообще стремимся попасть в их число? А пока я очень прошу Торгово-промышленную палату помочь нам в решении этого конкретного вопроса.
Так, как мы работаем сейчас – все это время – на грани: еще немного – и завода будет не восстановить. Конечно, хлеб привезут те, у кого есть другие источники финансирования (не от производства хлеба), кто экономит на затратах, на которых мы экономить не можем: поддержание соответствующего санитарного и пожаробезопасного состояния предприятия, медицинское обследование работников (которое в Спасском районе почему-то в полтора раза дороже, чем в Рязани), спецодежда, многочисленные требования государственных надзорных органов.
Опять пример: лицензия на использование пожароопасного объекта. В предписаниях местной пожарной инспекции такого требования никогда не было. Они и сами не знали, что кто-то где-то включил хлебопекарные предприятия в какой-то закрытый перечень, и узнали мы об этом уже в прокуратуре, которая сразу же передала дело в суд, и мы могли бы потерять 40 тысяч рублей минимум в виде штрафа. Так как мы быстро оформили лицензию за 20 тысяч, (необходимость которой вызывает сомнения – ред.) суд пошел нам навстречу в связи с тем, что нарушений у нас нет, и правила пожарной безопасности мы соблюдаем. А если бы не пошел? И так – постоянно, не одно, так другое.
В сумме это – большие деньги, которых кто-то и не тратит. Взять обучение и аттестацию персонала. Эту процедуру должна регулярно проходить примерно третья часть всех наших работников – порядка тридцати человек. Проводить эти мероприятия собственной, обученной и аттестованной комиссией не разрешается госинспекциями (кстати, вопрос – почему? – ред.), а специализированные учебные комбинаты берут за это немалые деньги. При нынешней текучести кадров, на этом можно разориться.
Кстати, о текучести кадров.
Заработная плата наших работников, по идее, должна расти так же, как и в других отраслях (чем наши работники хуже, ведь это такие же люди, об уровне жизни которых тоже надо заботиться!), а мы из-за нехватки средств вот уже три года держим их на грани выживания. Что такое – 6 тысяч в месяц за очень тяжелый ночной труд? Никто, особенно молодежь, не хочет работать за такую зарплату, когда жизнь так дорожает. Нашим работникам тоже нужно есть, лечиться, учить детей, строить, рожать и так далее. Мы уже потеряли многих специалистов, которых переманивают другие предприятия, а ведь мы этих специалистов растили годами, затрачивая на них силы, время и средства. На данный момент у нас осталось 12 человек цеховых рабочих вместо необходимых 24-х. Скоро работать будет совсем некому. Люди уезжают в Москву, в Рязань, а те, кто остаются, либо близки к пенсионному возрасту, либо подвержены пьянству.
Единственное преимущество нашей зарплаты – это ее официальность, обеспечивающая в будущем пенсию, которая в настоящем почему-то мало кого интересует. По моему убеждению, на нашем тяжелом производстве люди должны получать не менее 10 тысяч рублей в месяц, а заплатить столько мы при всем желании не сможем. И как не включать повышение зарплаты в цены на продукцию, а изыскивать какие-то «собственные резервы»? К примеру, в 2006 году мы перевели на газ весь автопарк предприятия. Если не учитывать сами затраты на перевод, экономия от такого перевода составила 50 тысяч рублей в месяц. Но только я обрадовалась, что эти деньги, может быть, помогут увеличить зарплату, как с 2007 года на 15% выросли цены на газ, на электроэнергию, на медицинские и прочие услуги и «съели» всю заработанную таким трудом экономию. И так – постоянно: стоит нам где-нибудь что-нибудь сэкономить, как происходит что-то из-за чего затраты тут же стремительно возрастают.
Особенно дорогостоящим мероприятием стал ремонт автотранспорта и производственного оборудования. Стоимость металла и запчастей растет без всякого контроля со стороны государства. Контроль их качества, очевидно, вообще не проводится. А автотранспортные услуги дороги неимоверно. Поэтому в каком-нибудь автопредприятии взять машину на один час стоит 500 рублей. Автопарк нашего предприятия насчитывает уже 8 хлебовозных машин, и мы сами доставляем хлеб по всему району, в том числе в самые дальние его точки, по бездорожью, из-за условий конкуренции – наполовину в ущерб для себя, так как никто никогда не заплатит нам 500 рублей в час. Естественно, это уменьшает прибыль, полученную от производства, то есть рентабельность по предприятию всегда намного ниже, чем производственная рентабельность. Как же тогда еще и закладывать ее при расчетах уже близкой к нулю?
Кстати, если вспомнить историю, то хлеб раньше доставлялся населению районными потребительскими обществами, а хлебокомбинаты по большей части просто его выпекали. Где-то с 1998 года перестали дотировать доставку хлеба в села. И эта доставка, уже никем не возмещаемая, легла, в основном, на наши плечи.
Где же выход из всей этой сложившейся ситуации?
Не помню, от кого с федерального уровня прозвучала фраза: хлеб должен дорожать, но не больше, чем на процент инфляции. Для нас это был бы хороший выход из нашего тупика. Это были бы дополнительные средства, пусть небольшие, но постоянные. И мы могли бы в критический момент (когда на хлебе начинают в очередной раз заострять внимание) быть подготовленными: укрепить производство, удержать кадры, а уже в сам этот момент – затянуть пояса. Однако, этого не происходит, никто не задумывается, что постепенный рост цен – это менее болезненно для населения, и такой рост давно уже никого не шокирует. Конечно, никто не может быть доволен, что цены вообще растут быстрее, чем что-то добавляется в кошельке, но люди уже хорошо понимают, что по-другому не будет. Они только не понимают, почему так резко, вдруг, да еще без предупреждения и без объяснения причин. Кроме этого, снижение уровня жизни из-за повышения цен на услуги, жилье, другие продукты питания волнуют людей ничуть не меньше, а некоторых и больше, чем рост цен на хлеб. Это не единственный продукт, требующий к себе пристального внимания общественности. Что касается хлеба, то, при каждом очередном повышении цены, спокойное публичное объяснение обстановки может сглаживать проблему. Население ждет, что к нему проявят уважение и хотя бы пояснят, что и почему происходит. И эту смелость кто-то должен на себя брать. Иного выхода нет. Продолжительное молчание или необоснованные нападки на производителей только обостряют проблемы, разжигая недовольство людей.
Однажды у нас на предприятии случилось ЧП, которое повлияло на качество хлеба. Я поехала объясняться в дальнюю деревню и думала, что люди растерзают меня. К моему удивлению, этого не произошло. Все были благодарны мне за то, что я приехала лично и объяснила ситуацию. После этого они готовы были еще потерпеть, когда увидели, что мы не равнодушны и принимаем меры, делаем все возможное, но не все в наших силах, так как мы всего лишь люди, и не все от нас зависит.
А теперь давайте проанализируем, что происходит при повышении цен на сырье. Например, мы потребляем в месяц порядка 100 тонн муки. Рост цены одного килограмма муки на 1 рубль повышает затраты предприятия только на муку уже на 100 тысяч в месяц. Каждые 10 копеек роста цен на хлеб дают нам всего 20 тысяч рублей в месяц. То есть, для того, чтобы компенсировать увеличение затрат на сырье в 100 тысяч, необходимо 50 копеек роста цен на хлеб.
Всем прекрасно известно, что цены на все сырье значительно выросли и в настоящий момент, по сравнению с маем 2007 года, этот рост составил:
на муку ржаную обдирную – 28,6%,
на муку пшеничную 1 сорта – 39,3%,
на муку пшеничную 2 сорта – 38%,
на муку пшеничную высшего сорта – 33,9%,
на маргарин – 50,6%,
на масло растительное – 79,1%.
Кстати, если именно в этот момент помочь предприятиям удержать цены на хлеб (опять же – если не будет других факторов роста), то, следуя антимонопольному законодательству, дотировать муку необходимо всем предприятиям, иначе предприниматели, покупающие хлеб на рязанских предприятиях, с удовольствием повезут их более дешевую продукцию, скажем, в наш район. А мы, уже с меньшим удовольствием, будем вынуждены подавать исковые заявления (на кого и в какой адрес – это уже детали).
А теперь давайте рассмотрим простой расчет:
По утвержденным социальным нормам, потребление хлеба на одного человека в день составляет 300 граммов. На 60% это – черный хлеб – 180 граммов, на 40% – белый, 120 граммов.
При умножении этой нормы на цену килограмма хлеба получается, что за месяц человек тратит на черный хлеб:
0,18 х 13,97 = 2,5 руб. х 30 дней = 75 рублей – покупая социально значимый («Украинский новый»), или
0,18 х 16,91 =3 руб. х 30 дней = 90 рублей – покупая массовый хлеб более высокого качества («Спасский» – нашей собственной разработки).
Теперь о белом хлебе:
Покупая социально значимый батон «Нарезной» 1 сорта, человек тратит в месяц 0,12 х 23,68 = 2,85 руб. х 30 дней = 85,5 рубля. Покупая массовые булочные изделия «Спасские» более высокого качества – 0,12 х 28,95 = 3,5 руб. х 30 дней = 105 рублей.
Итого, при питании социально значимым хлебом за месяц каждый человек тратит на него 75 + 85,5 = 160,5 рубля, а при питании массовым хлебом более высокого качества – 90+105 = 195 рублей.
Согласитесь, это не так много!
Потребительская корзина составляет:
на душу населения – 3534 рубля, доля хлеба в ней –
4,5% социально значимого или
5,5% массового,
для пенсионера – 2845 руб., на долю хлеба приходится
5,6% социально значимого или
6,8% массового,
для детей – 3409 рублей – хлеб составляет
4,5% – социально значимый или
5,7% – массовый.
То есть, доля хлеба в потребительской корзине составляет 5 – 6 – 7%.
Кстати, интересно: для тех людей, которые получат за свой труд минимальный размер оплаты труда – так называемый МРОТ – 2300 рублей, разница между этим заработком и потребительской корзиной для трудоспособного населения в 3859 рублей – это, по-видимому, для них – стоимость самой корзины?
Вот здесь как раз вырисовывается задача для государства – повышение уровня жизни людей, а то начинает складываться впечатление, что мы живем в каком-то постоянном «военном» напряжении, хотя, вроде бы, – ни войны, ни блокады, и у страны, как говорят, есть деньги.
И в это мирное время, в соответствии с социальной нормой, повышение цены 1 килограмма хлеба на 1 рубль ведет к увеличению расходов человека всего на 0,3 руб. х 30 = 9 рублей в месяц!
Если на 1 рубль увеличить цены на хлеб нашего развеса (0,68 кг – буханка черного хлеба, 0,38 кг – батон белого хлеба), тогда 1 килограмм черного хлеба станет дороже на 1,47 рубля, а 1 килограмм белого хлеба – на 2,63 рубля. Тогда:
0,18 х 1,47 = 0,26 х 30 = 7,8 рубля – увеличение расходов 1 человека на черный хлеб в месяц;
0,12 х 2,63 = 0,32 х 30 = 9,6 рубля – увеличение расходов 1 человека на белый хлеб в месяц;
7,8 + 9,6 = 17,4 рубля – общее увеличение расходов 1 человека на хлеб в месяц при увеличении цен на 1 единицу потребления хлеба (и черного, и белого) на 1 рубль.
А для такого предприятия, как наше, напомню, это дополнительные 200 тысяч рублей в месяц. И если бы, например, наше предприятие работало при той рентабельности, которая нам положена по закону (10% – на черный хлеб и 15% – на белый), то розничная цена на настоящий момент (без учета, что с нового года снова все подорожает) должна была бы увеличиться на 1 рубль 40 копеек. При этом, на 1 килограмм черного хлеба – на 2,1 рубля, на 1 килограмм белого хлеба – на 3,7 рубля.
Это привело бы к увеличению расходов одного человека на хлеб:
0,18 х 2,1 = 0,38 х 30 = 11,4 рубля – черный хлеб;
0,12 х 3,7 = 0,44 х 30 = 13,2 рубля– белый хлеб;
Итого: 11,4+13,2 = 24,6 рубля в месяц.
А для предприятия – это как раз те необходимые для развития 2 – 3 миллиона рублей в год.
Сопоставима ли такая потеря для покупателя с миллионными потерями, которые сейчас несет предприятие?! При явной ничтожности этой суммы – 25 рублей в месяц – является ли это проявлением истинной заботы о населении? А если для некоторых это – лишь политический (популистский) инструмент, то и он уже слабо воздействует на население. Об этом свидетельствуют частые разговоры с теми же «бабушками». Большинство из них даже не могут ответить на вопрос, сколько стоит хлеб. А телевизионные передачи напоминают анекдот: подходит репортер к старушке и спрашивает: «Как жизнь, бабуля?» – «Тяжело, сынок. Молоко, мясо, квартплата, коммунальные услуги…» Тогда наводящий вопрос: «А хлеб, наверно, дорогой?» – «Да, милок, и хлеб тоже, но вот молоко, мясо, квартплата, коммунальные услуги...» Тогда еще более наводящий вопрос: «А вы хотели бы, чтобы хлеб был дешевым?» Ответ: «Да, кто ж не хотел бы, конечно, но вот...» Тут бабушку обрывают и показывают по телевидению сюжет с комментарием о том, что народ требует дешевого хлеба.
Кстати сказать, так называемый социально значимый хлеб производится нашим предприятием в очень небольшом количестве в связи с его невостребованностью населением. Небольшие скачки роста его производства случаются в момент повышения цен, и то лишь на 1 – 2 дня. Это свидетельствует о том, что народ предпочитает покупать хлеб более высокого качества и может себе это позволить, хотя разница в розничной цене составляет 2 рубля на единицу продукции.
Если кто-то действительно считает, что человеку так сложно затратить дополнительные 25 рублей в месяц, то давайте говорить о компенсациях предприятию миллионных потерь. Вот сейчас, в данный момент, я была бы очень благодарна за приобретение для предприятия на стартовую сумму хотя бы в 1 миллион рублей необходимого оборудования и транспорта. И так – ежегодно. И я тогда больше не подниму этих вопросов (это, кстати, можно заложить в бюджете области).
При этом, я готова пойти на жесткий контроль всех статей затрат и в любой момент предоставлять расчеты себестоимости продукции. Но только хотелось бы, чтобы на расчетах цен при этом стояла согласующая подпись специалистов администрации, как это было раньше. В таком случае я разделю свою ответственность за работу предприятия с тем лицом, которое ограничивает наши цены, не давая ничего взамен (или – давая).
Строить всегда труднее, чем разрушать. И исправлять всегда сложнее, чем делать, думая, с самого начала. Накопившихся проблем нельзя не замечать. Замалчивание может привести только к росту этих проблем.
Помните известное «Если звезды зажигают – значит, – это кому-нибудь нужно?» А если гасят?
От мудрости законодательной и исполнительной власти зависит судьба не отдельно взятых предприятий, а всей отрасли хлебопечения Рязанской области. А это стратегически важно для безопасности, независимости и благополучия нашего региона. Особенно – накануне вступления в ВТО.
Татьяна Смола,
директор МУП «Спасский хлебокомбинат».
|
